Сегодня Stereo&Video предлагает читателям ознакомиться с фрагментами концерта, состоявшегося 8 февраля 2011 года в Рахманиновском зале Московской консерватории — с акустической точки зрения одной из лучших концертных площадок для записи хоровой музыки. За дирижерским пультом — Питер Филлипс; исполнители — вокальный ансамбль «Интрада».
   
   Для любителей ренессансной музыки Питер Филлипс в представлении не нуждается. Руководитель британского вокального ансамбля «The Tallis Scholars», трехкратный обладатель премии Граммофон в области старинной музыки (Gramophone Early Music Award) и Золотого Диапазона Года (Diapason d'Or de l'Annee), номинант на премию Грэмми, музыкальный директор и член совета Колледжа Мертон в Оксфорде, шевалье Ордена искусства и литературы Франции, владелец и издатель «The Musical Times», автор книги «Английская духовная музыка в 1549-1649 гг.» — это человек, живущий одновременно в двух измерениях и общающийся на равных как с великими мастерами Ренессанса, так и с широкой публикой XXI века.
   Вокальный ансамбль «Интрада» видит свое призвание не только в знакомстве публики с шедеврами далекого прошлого, но также в представлении ей наиболее видных «проводников» между этим искусством и современностью. Благодаря активной деятельности художественного руководителя ансамбля Екатерины Антоненко, в Московской консерватории прошли мастер-классы таких музыкантов как Майкл Чанс, Дэйм Эмма Керкби и Питер Филлипс. Надо сказать, что фамилии Дж. Палестрины, О. Лассо, У. Бёрда и Т. Виктории появились на отечественных концертных афишах гораздо позже, чем на европейских. Несмотря на то, что ренессансное искусство в мире давно обрело своего преданного слушателя, для большинства оно до сих пор остается terra incognita. Даже знатокам известно далеко не все, что было написано в эпоху Возрождения. «Я могу составить программу таким образом, — говорит Филлипс, — что в ней не будет практически ни одного сочинения, исполненного кем-либо в наше время».
   На диске представлены мотет итальянца Джованни Пьерлуиджи Палестрины (1514–1594) и фрагменты четырехголосной мессы англичанина Уильяма Бёрда (1540–1623). Оба произведения написаны в так называемом «строгом стиле», который предшествовал «свободному», хорошо знакомому каждому по музыке И.С. Баха. Полифонии строгого стиля свойственны почти математическая выверенность интервальных соотношений между голосами и созерцательный характер звучания при внешнем отсутствии драматизма. Современного слушателя может удивить, что во времена Тридентского собора церковнослужители сочли многоголосное пение чересчур сложным, отвлекающим от текста, но факт остается фактом: многоголосие действительно намеревались искоренить. По легенде именно Палестрине своими произведениями удалось убедить папство в том, что в прозрачном многоголосии прихожане смогут с легкостью различить каждое слово.
   Одна из причин, по которой Филлипс с нескрываемым удовольствием приезжает в Россию, заключается в том, что здесь он может открыть людям глаза на то, к чему на Западе давно привыкли. Передаем слово маэстро: «До того, как мы начали исполнять ренессансную музыку у себя в начале 70-х, ее вообще практически не знали. Россия отстает от нас на несколько десятилетий. Насколько я могу судить, здесь подобная традиция только начинает свое развитие. Кстати, пение такого рода музыки в Рахманиновском зале — более удачная идея, чем ее исполнение в церкви. Тогда она воспринимается как великое искусство, а не как часть церковной традиции».
   
   ЖИВАЯ ЗАПИСЬ
   После прослушивания диска «Интрады» с П. Филлипсом я долго не мог поверить в его нестудийное происхождение, однако звукорежиссер Дмитрий Зимин убедил меня в том, что профессионал своего дела способен и не на такие чудеса.
   
   Дмитрий, я знаю, что концертный зал — ваш дом родной. Расскажите, чем отличается запись «на выезде» от работы в изолированной от посторонних шумов студии?
   Что ж, существует устоявшееся мнение, что концертный зал является первичным полем, а зона прослушивания записи — вторичным, и мастерство звукорежиссера заключается в том, чтобы без изменений перенести звуковую картину из первичного поля во вторичное. На мой взгляд, это в корне неверно. Ведь при сведении записи перед звукорежиссером открываются огромные возможности, особенно если она была произведена полимикрофонным приемом на мультитрек. В данной записи, были использованы две стереосистемы: стереопара AB, в качестве ближних микрофонов, и стереомикрофон XY, в качестве общего. В таком случае можно равномерно охватить довольно большое количество исполнителей, без ощутимых провалов в стереобазе. Микрофонную систему ближнего поля (AB) желательно располагать близко от хора — на расстоянии, не превышающем радиус гулкости концертного зала. Это дает несколько преимуществ: здесь и минимальное влияние случайных шумов зрительного зала, и наименьшая доля диффузного поля (реверберации) по отношению к прямому звуку, и довольно острая, широкая стереобаза. Конечно, будут слышны любые нюансы исполнения, в том числе интонационные и артикуляционные неточности, несовпадения по вертикали. Однако при работе с коллективом высокого класса, подобные риски сводятся к минимуму.
   
   Это несомненно изящный комплимент «Интраде» и П. Филлипсу, но для меня все равно осталось секретом, как вам удалось нивелировать эффект зрительного зала без ощутимых на слух акустических потерь? Ведь запись отличается отличной обертоновой насыщенностью.
   Вообще-то для придания «глубины» как раз и используется общий стереомикрофон, который работал в данном случае по системе XY (интенсивностная стереофония) на расстоянии радиуса гулкости. Кроме того, для создания специальной акустической окраски использовалась импульсная акустическая фотография. Данная технология основывается на создании частотно-временной модели звуковых отражений в конкретном помещении. В пустом зале генерируется синусоидальный сигнал, который берет свое начало от 20 Гц и за определенный промежуток времени проходит весь воспринимаемый на слух частотный диапазон до 20 000 Гц. Отражения, порождаемые в помещении для каждой частоты от 20 до 20 000 Гц, в процессе воспроизведения сигнала записываются на микрофонную стереосистему, после чего запись (преобразованная специальным программным обеспечением) может использоваться в виде акустической модели в любом импульсном ревербераторе. Другими словами, обладая чистыми и практически «сухими» микрофонными дорожками на мультитреке и имея возможность при сведении помещать их в «пустой зал» — без посторонних шумов и зрителей, которые поглощают огромную долю реверберации — можно создать звуковую картину концерта с реальной акустикой пустого зала и студийным качеством.
   
   Константин Юстов